Военная служба

Военная служба казаков регламентировалась Уставом о воинской повинности 1814 года, согласно которому все казачье мужское население обязано было нести военную службу в возрасте от 18 до 38 лет.

Первые три года казаки находились в “приготовительном” разряде, из них два года располагались в станицах, третий год - в лагере. За этот срок они должны были снарядиться и обучиться военному делу для прохождения строевой службы в войсках. Следующие 12 лет казаки находились в “строевом” разряде. Первые четыре года несли действительную службу в частях 1-й очереди в районах, предписанных военным ведомством. Следующие восемь лет казаки состояли в частях 2-й, а затем З-й очереди. Это время мобилизационной готовности у казаков называлось “льготой”. Отслужив в части 1-й очереди, казак возвращался в родную станицу, где на него накладывалось обязанность в постоянной готовности иметь строевого коня, снаряжение, обмундирование и холодное оружие. Время от времени казаки 2-й очереди проходили различные проверки и лагерные сборы. Перечислением в полк 3-й очереди с казака снималось тяжкое бремя держать строевого коня, не подходящего для хозяйственных работ.

После “строевого” разряда казаки переводились на пять лет в “запасной”, а затем в ополчение. В 1909 году за счет сокращения “приготовительного” разряда до 1 года, срок службы казаков уменьшился с 20 до 18 лет.

Как уже было сказано, Кубанское казачье Войско начало формироваться в конце XVIII века и основу его составили запорожцы-черноморцы и донцы-линейцы. Первые сохранили одежду и вооружение, присущее всем запорожцам и носили синие шаровары, синий кунтуш, под который надевался кафтан красного цвета. Одежда донцов более напоминала военную форму, поэтому в 1810 году была утверждена единое обмундирования черноморских казаков: шаровары и куртки из грубого синего сукна. Линейные казаки, находившиеся в более близком соседстве с горскими народами, носили одежду черкесского образца. Вскоре для казаков Черноморского Войска была установлена единая форма по образцу Кавказкого линейного Войска.

На военную службу казак являлся со своим обмундированием, снаряжением, холодным оружием и верховой лошадью. Только винтовку казак получал от казны,- из арсеналов. Казак был вооружен шашкой казачьего образца (в отличии от сабли шашка имела закругленное окончание, а сабля - окончание, заточенное под острым углом) и винтовкой особого типа. Это было трехлинейное, пятизарядное ружье с нарезным стволом образца 1891 года, со штампом “Каз.”; по весу среднее между драгунской винтовкой и кавалерийским карабином. Казаки, находящиеся в передней шеренге, имели пики. У кавказских казаков (кубанских, терских) вместо пик были кинжалы. Кавказский кинжал являлся, вероятно, ничем иным как стилизованным римским мечом, пришедшим на Кавказ в эпоху завоеваний Александра Македонского.

Указом Царя казакам разрешалось выходить на службу с шашками и кинжалами своих дедов и отцов. Холодное оружие, казачий наборной пояс или портупея могли быть разными, но обязательно хорошего качества. Они являлись собственностью казачьих семей, бережно хранились в куренях, где издавна царила любовь к личному оружию, предметам снаряжения всадника, верховой лошади.

Обмундирование отличалось от армейского своим покроем, наличием лампасов, цвет которых и цвет околышей на фуражках (верхов на папахах) соответствовал цвету Войска. Казаки кавказские отличались от других казаков тем, что имели черкески с башлыками, бешметы и бурки (вместо шинели). С декабря 1871 года для Кавказских казачьих войск введена была форма из черной черкески и бешмета. “Прикладной” цвет для погон, парадных бешметов и верхов папах для кубанцев был красный.

Как уже отмечалось, мундиром кавказского казака являлась черкеска, официально введенная в Войске с 1831 года. К ней на уровне груди пришивались газыри. Они предназначались для ношения патронов (до изобретения гильзовых) по 14 штук с каждой стороны. Офицерам полагалось по 10 напатронников с деревянными втулками, украшенными металлическими навершиями. Черкеска конных казаков была длинной (около 27 см от земли), для пластунов устанавливалась до колен. Иметь короткие черкески в станицах считалось унизительным. Черная черкеска предназначалась для парадов, официальных выходов. А практически всю службу казак носил другую “вседневную” черкеску любого цвета.

Под черкеску надевался чекмень, называвшийся на Кубани бешметом. Конные казаки носили бешмет красного цвета, пешие же - черного. Застежка у бешмета была спереди на крючках, воротник высокий, стойка. Иногда ворот и планку обшивали серебряным шнуром, нашивались небольшие нагрудные карманы.

Казак ценил обмундирование не за его стоимость, а за тот внутренний духовный смысл, которое оно для него имело. Так, он мог штукой трофейного атласа запеленать больного коня, изорвать драгоценный шелк на бинты, но пуще глаз берег черкеску и бешмет, какими бы ветхими и заплатанными (но чистыми!) они не были. Одним из важных обстоятельств боевого мундира была его “обношенность”. Так, пластун шел в поиск только в старых разношенных ичигах, а кавалерист сначала обнашивал черкеску, а только потом садился в седло. Казак никогда не надевал трофейной одежды, особенно, если это была одежда убитого - считалось, что вместе с одеждой передается душа убитого.

В перечень обмундирования входила также бурка. Она представляла собой войлочный мохнатый плащ черного или черно-бурого цвета; реже встречалась белая бурка, потому что она была значительно дороже. Кто хоть раз надевал ее, тот знает, что бурка спасает казака от палящего солнца и жары, от снега и леденящего холода. Она служит казаку и мягкой постелью, и теплым одеялом...

Башлык (в переводе с тюрского - “на голове”) представлял собой квадратный мешок с двумя открытыми сторонами и с длинными лопастями в открытом углу. Шился из тонкого сукна любого цвета, но традиционно в Войске носили башлык красного цвета, обшитый черной тесьмой. Нередко встречались башлыки белого азиатского сукна.

Казакам полагались высокие папахи - барашковые шапки с суконным верхом, в древности называвшиеся клобуками. Парадные папахи были черного цвета, повседневные - серые. На Кубани носили также кубанки. Они отличались от папах качеством выделанной шерсти, меньшей высотой и округленностью верха.

Обязательным предметом снаряжения казака была нагайка или плетка. Казаки управляли лошадью без помощи мундштука и шпор, а только с помощью уздечки и нагайки (плетки).

В августе 1905 года Кубанское областное правление признает за всеми казаками, не состоящими на действительной военной службе, право постоянного и повсеместного ношения черкески с бешметом, кинжала и газырей. В циркуляре, в частности, будет отмечаться, что повседневное ношение формы казаками “будет наглядным напоминанием их принадлежности к военному сословию”. Надевать казачью форму будет запрещаться только в случаях, когда “казаки будут состоять в услугах по вольному найму”. Так высоко ставилась честь казачьего мундира. Сам Николай II любил надевать на официальные приемы и парады казачью черкеску с полковничьими погонами.

Высокие боевые качества казачьих воинских частей зависели как от прекрасного людского материала – людей, с детства приученных к военным упражнениям, к военному строю и военной службе, так и от офицерского и командного состава, состоявшего исключительно также из казаков. Казаками командовали исключительно казаки. И офицер, и рядовой казак вырастали вместе в одной станице, как вместе росли их деды и отцы. Один получал военное образование и становился командиром по профессии, другой же, отслужив действительную службу, возвращался в станицу и жил как мирный селянин.

Поэтому казак-офицер отлично знал психологию каждого своего подчиненного,- на что он годен, как будет держать себя в бою и что от него можно ожидать. В свою очередь, казаки верили такому командиру, потому что он был свой брат-казак, они верили, что он не поведет их вслепую, не даст непосильной задачи, не пошлет их на убой. Только при таких условиях создается гармоничное единство воинской части, воинского коллектива, которое наделяет его непобедимой силой.

Казаки, добротно экипированные, хорошо обученные, отличавшиеся высокой боеспособностью, по праву являлись цветом Вооруженных сил Российской Империи.

Казаки участвовали не только в защите государства, но и в охране государственного порядка. Каждое казачье Войско было обязано выставлять определенное количество пеших и конных казаков в помощь для полицейской службы. Эти казаки назывались городовыми казаками. Однако, казаки с большой неохотой выполняли наложенные на них полицейские обязанности, т. к. подготовлены они были для исполнения других задач.

Казачьи войска в последней четверти XIX и в начале XX века обязаны были выставлять для службы в иррегулярные войска Русской Армии определенное количество воинских частей. Так, перед 1-й мировой войной численность личного состава этих частей составила 68,5 тысяч человек.

Служба в иррегулярных войсках проходила на основании особого Положения. Как уже упоминалось, казаки должны были явиться в свои части с собственным холодным оружием, форменной одеждой, обувью и бельем; в конные полки и артиллерийские батареи также с собственным конем, седлом и остальной сбруей. Иррегулярные войска комплектовались по принципу совместной службы родственников или близких соседей, станичников. Служба проходила по специальным казачьим Уставам, с казачьей терминологией и названиями чинов и званий. Большинство офицеров в иррегулярных войсках проходило обучение в казачьих военных училищах.

В начале XX века в России имелось 11 казачьих войск: Донское, Кубанское, Терское, Уральское, Оренбургское (1755 г.), Сибирское (1808 г.), Астраханское (1817 г.), Забайкальское (1851 г.), Амурское (1858 г.), Семиреченское (1867 г.) и Уссурийское (1889 г.); кроме того, существовало небольшое количество якутских и енисейских казаков, из которых в начале 1917 года будет образовано Енисейское казачье Войско и Якутский казачий полк.

Казачьи Войска России в случае войны выставляли следующее количество воинских частей (1916 год):

Енисейские казаки выставят 1 артиллерийский дивизион (кубанцы - 2, сибирцы - 3), якутские казаки сформируют 3 сотни.

Начиная с XVIII века казаки участвовали во всех войнах Российского государства. Лучшие военные традиции России связаны с историей кубанского казачества. Все войны с Османской империей не обходились без участия казаков. Их можно было увидеть при штурме крепостей Измаила, Очакова, Кинбурна и Березани. Разъезды казаков-черноморцев одними из первых встретили авангард “великой армии” Наполеона сразу после переправы ее через Неман. Казаки с берегов Кубани бились с врагом под Смоленском и Витебском. В Бородинском сражении они стали участниками стремительного удара конницы Ф. Уварова и М. Платова по левому флангу французских войск. Достаточно только вспомнить слова Наполеона: “Дайте мне одних лишь казаков, и я покорю всю Европу!” Черноморцы прославились и в Лейпцигской битве. В рядах Русской Армии черноморцы под командованием А. Бурсака вступили в Париж и напоили своих коней из Сены. Донскому атаману Платову Оксвордский университет присвоил звание почетного доктора права, а английское адмиралтейство назвало его именем один из лучших своих кораблей. Писатель В. Скотт, познакомившись с атаманом, был покорен обаянием его личности и собирался писать роман о казачестве...

Кубанские казаки приходили на помощь армянскому и грузинскому народам в их борьбе против Персии (1795, 1804, 1826 гг.). Именно из рук казаков армяне получили себе свою родину. И что сейчас мы получаем в благодарность? Пластунские батальоны, о храбрости которых слагались легенды, и конные полки были участниками героической обороны Севастополя под командованием знаменитого вице-адмирала В. Корнилова в Крымской войне, за что получили георгиевские знамена с надписями “За примерное отличие при обороне Севастополя. 1854-1855 гг.” Возвратясь на Кубань, эти казаки скинули с Тамани англо-французский десант, понесший огромные потери.

В апреле 1877 года Россия объявила войну Османской империи, которая с крайней жестокостью подавляла восстания болгарского народа. Русские войска форсировали Дунай и двинулись к Плевне. Болгария с восторгом встречала своих освободителей. Но война приняла затяжной характер: турки захватили Будапешт и уже осаждали Вену. Cофию удалось освободить лишь в январе следующего года. Об обороне казаками Шипкинского перевала, когда было отражено 10 приступов турецких войск, были сложены легенды. По условиям Сан-Стефанского мирного договора Россия подарила Болгарии независимость. Однако, западные державы (Великобритания и Франция) не хотели усиления России на Балканах, и на конгрессе в Берлине были приняты решения, значительно менее выгодные для России и Болгарии. Но, если бы не русские и казачьи части, что было бы с Европой? Она была бы отуречена. И столица султанской Турции находилась бы, наверное, в Париже, только называлась бы по-другому, на турецком языке. И все европейские народы говорили бы по-турецки, как говорит сейчас вся Малая Азия, а ведь когда-то говорила по-гречески!...

Опять же Кавказ, Туркестан. На протяжении всего XIX века казачьи батареи громят англичан под Балаклавой в Крымской войне, их можно было встретить на самых отдаленных границах Империи вплоть до Маньчжурии, где они усмиряли хунхузов и противостояли японцам... Предательским нападением на русскую крепость Порт-Артур началась русско-японская война (1904-1905 гг.). В корейском порту Чемульпо были потоплены русский крейсер “Варяг” и канонерская лодка “Кореец”... Кубанские казаки сполна отомстили японцам на суше: у Цинсяйпао, под Донсязом и в рукопашной схватке в Шилазе. Все казаки конных полков были награждены медалями, многие за доблесть получили Георгиевские кресты.

Громкая слава казачества послужила причиной того, что некоторые государства попытались создать свои “казачьи войска”, как были созданы гусары, появившиеся вначале в армии Венгрии, и драгуны,- как вид конницы во Французской армии. И Великобритания с Германией, организаторы безуспешных попыток по созданию своих “казачьих” частей – сотен, пришли к выводу, что человека делает “казаком” не только первоклассная джигитовка и мастерское владение огнестрельным и холодным оружием, не только умение вести разведку и отважно сражаться в бою, а “особое состояние души”, присущее лучшим представителям восточного славянства.

Породниться с казачьими офицерскими династиями не считалось зазорным даже для самой родовитой европейской знати. Так, в мае 1896 года на торжества по случаю коронации Русского Царя Николая II были приглашены французский посол Монтебелло и начальник французского генштаба генерал Буадеффр. На радостях от удачных переговоров с Россией о создании военного союза против Германии, сия пара высокопоставленных лиц продемонстрировала Европе складывающуюся тесную дружбу между Россией и Францией не только подписанием соответствующих документов, но и заключением смешанного французско-русского брака на достаточно высоком уровне.

Невеста, юная красавица баронесса, была привезена из Франции, а подходящего жениха требовалось найти на месте. От женихов не было отбоя, однако невеста не желала продешевить к привередничала. Дело грозило скандалом, как вдруг несговорчивой красавице понравился случайно увиденный ею на улице лихой казачий подъесаул. Родословная жениха и его биография ни в каких проверках не нуждалась: два слова - казачий офицер - ставили его по происхождению и социальной значимости вровень с любой невестой. Тем более, что генерал Буадеффр от имени правительства Французской республики заявил: “Франция широко раскрывает объятия своему приемному сыну, достойному представителю самого гордого, храброго и романтического рыцарства европы”...

А в начале сентября 1896 года Кубанское казачье Войско торжественно отметило свой 200-летний юбилей. На Атаманской площади (сейчас - Екатерининский сквер) перед дворцом наказного атамана состоялась закладка памятника Екатерине Великой.

В начале мая 1907 года состоялось его открытие, приуроченное ко дню рождения Царя и Войсковому сбору. Памятник лицевым фасадом был установлен на север, окружен красивой оградой и тремя большими канделябрами на чугунных столбах с фонарями, украшенными золочеными государственными гербами. Вокруг был разбит сквер с аллеями, цветочными клумбами и двумя бетонными бассейнами для фонтанов. Идея памятника, долженствовавшего, по мысли знаменитого русского скульптора М. Микешина, наглядно представить историю Кубанского казачьего Войска, была воплощена в следующих формах.

На высоком цоколе из прекрасного пятигорского известняка положено большое круглое основание из шести слоев разных пород гранита, на котором был укреплен пьедестал, служащий как бы подножием фигуре Императрицы. На этом постаменте возвышалась фигура Екатерины II в царственной порфире, со скипетром и державой в руках. На выступающем карнизе, из-под золоченой короны, ниспадал длинный папирус или хартия из белого никеля, на котором золотым выпуклым шрифтом помещен полный текст жалованной грамоты Екатерины II от 30 июня 1792 года. У подножия - бронзовые фигуры князя Григория Потемкина, первого Кошевого атамана Сидора Белого, Войскового судьи Антона Головатого и Кошевого атамана Захария Чепиги. Под хартией надпись церковнославянскими буквами: “Императрице Екатерине II в царствование Императора Николая II”; ниже на медной доске: “От благодарного и верного Кубанского казачьего Войска 1896 года”, а справа и слева пьедестала перечень главнейших побед Войска с датами.

По нижнему цоколю вокруг пьедестала были выбиты имена всех атаманов с датами их атаманства; позади статуи князя Г. Потемкина изображены были Войсковые регалии. С задней стороны пьедестала помещены были бронзовые фигуры слепого кобзаря с бандурой в руках (в нем М. Микешин воплотил образ великого украинского поэта Т. Шевченко) и мальчика-поводыря. Под ними - текст песни, сложенной Антоном Головатым: